Там очень сложное ТЗ. В основном потому, что текст короткий - буквально на две страницы 11 кеглем Arial. История реальная, и мне придётся для начала перелопатить тонну материала. Возможно даже опросить всех оставшихся в живых свидетелей и попытаться выклянчить у них какие-то фотографии и дополнительные рассказы. А срок очень маленький - всего год.
Действие происходит на Юге Германии в первые месяцы после Второй мировой - зона, "освобождённая" французами. Я очень боюсь войны. Это единственная вещь, которую я боюсь больше смерти. И я искренне НЕ понимаю, как её можно не то, чтобы НЕ бояться, а прямо хотеть! Как?! И вот такая трудная доля мне выпала - рассказать о том, чего я боюсь и чего я, к счастью, не знаю. Причём рассказать подробно, интересно и человечно - в иллюстрациях.
На первом этапе работы просматриваю то, до чего могу дотянуться - статьи в интернете, рассказы свидетелей, архивные фотографии. Сказать, что я себе и представить не могла, что за беспредел творился в так называемой Французской зоне Германии в отличие от подобных, освобождённых советскими и американскими войсками - ничего не сказать. До сих пор в недоумении от комментариев под постом о Дрездене, когда я спрашивала, нафига нужны были эти бессмысленные жертвы:"А нефиг было к нам войной идти!" То-то и страшно, что войной идут одни, а расплачиваются за это совсем другие. Н-да. Поэтому я сразу грозно выступлю, что за комментарий: "А не надо было" будет такой же простой, как три копейки, и бесповоротный бан.
История, которую мне предстоит проиллюстрировать, не грязная, но тяжёлая. Прямо вот комок в горле, хотя там и надежда, и радость - всё в ней есть. Но комок от этого ещё больше. И теперь представьте, что на это "комковое" дело накладывается архивный поисковый материал. Тонны фотографий разрушенных городов, беспризорные дети, люди в полосатых, нет, совсем не купальниках. Тощие, потерянные, с запуганными, почти животными глазами, которые впервые за много месяцев заключения в концлагере просто умываются из грязного ведра. Или сидят - без движения. Потому что могут. Изнасилованные женщины и дети. Стойкая походка. Терпение. Они выжили. Вырубленные леса, сожжённые деревни, снесённые статуи. Конец света.
Нечаянно натыкаюсь в процессе на страшное фото из Италии. К нему записка:"Так закончил свои дни диктатор Бенито Муссолини, его любовница и приближённые". Все вниз головой, голубчики, как носки на верёвке, только с чёрно-белым месивом вместо лица. А новые палачи спокойно рядом - сверху на жёрдочках. Как будто крышу починяли и теперь за примус взялись - не более. Стараюсь не всматриваться в детали. Стараюсь не думать о том, что произошло с людьми. Что их заставило так же стать палачами. Ведь не от хорошей жизни. И ведь это не фильм с голливудскими спецэффектами, а настоящие люди. И те, что висят, и те, что смотрят, и те, что примус починяют. Желудок бесконечной петлёй сворачивается.
А ночью приснился мне чёрно-белый мир. Эхо рабочих рук, разбирающих камни. Суета, но тихая - как бы не спугнуть зыбкий мир. Бегающие дети, обрывки смеха. Шум проезжающих машин. И голос за кадром, словно сам Воланд в упрёк Азазелло:"Какие были ноги! Какая пустая трата!" (Говорил, кстати, на немецком:"Welch hübsche Beine! Welch eine Verschwendung!")
Я только утром поняла, что Воланд рассматривал в моей голове единственное "здоровое", что я унесла с собой со страшной фотографии: шикарные и стройные, как песня, ноги любовницы Муссолини в изящных чёрных чулках. Еле заметно связаны крест накрест, как будто хозяйка кокетливо расположилась на пляжном полотенце, а кто-то довольный фотографирует их сверху. Эти шикарные, бессмысленно потраченные ноги... Да, кажется понимаю, о чём вы, мессир.
Простите за грустное. Вы уже, заметили, наверное, что я созрела переключиться на другую задачу, а эту оставить пока вариться, да? Так что я, пожалуй, пошла заниматься. А вам пожелаю спокойной ночи, и чтобы мир снился цветным и целым. И, мои милые, ЛИШЬ БЫ не было войны!
